Это был день очередной зарплаты за совершение акта вандализма. Последнее время я совершаю их периодически, чтобы жить. Такая себе работа. Чаще это случается накануне очередных выборов, когда претенденты начинают вставлять палки в колеса друг другу, стараясь выбить из гонки за власть — обратная сторона агитации. В эти дни можно неплохо подзаработать в стране где есть демократия, но никто толком не догадывается, что с ней нужно делать на самом деле. Свобода!
Сегодня, под утро, я совершил поджег чучела, облаченного в красное полотнище с серпом и молотом в руках — прямо на площади Ленина. Сам же вождь был забросан резиновыми шариками с красками разных цветов, среди которых преобладал голубой и оранжевый колер. Кто заказчик? В жизни не догадаетесь, хотя все так прозрачно.
Но история моя вовсе не об этом. Я получил свои «кровные” 500 гривен и со счастливой миной пошел по проспекту, пересчитывая новенькие купюры, которые были отсортированы строго в порядке нумерации. С огромных бигбордов улыбались лидеры различных партий и блоков, обещая людям всевозможные блага. Я удовлетворенно подмигнул им, пряча деньги в карман пальто. Сильный порыв, неожиданно поднявшегося осеннего ветра, заставил меня нахохлиться и поднять ворот. Я остановился, застегивая верхнюю пуговицу, когда на глаза мне попался оборванец. Он копался в мусорном баке. Я взглянул на него, и радость от полученных денег сменилась тут же каким-то злобным разочарованием:
“Гребаная жизнь, — подумал я, — мне 30 лет, у меня два высших образования, а я как дурак радуюсь грошам, полученным таким мерзким образом! Да чем я лучше этого бомжары, что пытается найти еду в мусоре? Я сам такой же мусорщик…”
Я отсчитал в кармане пару купюр и уверенным шагом двинулся к оборванцу, с намерением поделиться. Подойдя сзади к его согнутому пополам телу, я вытянул руку, намереваясь похлопать по спине. В этот момент по проспекту на огромной скорости промчал черный тонированный автомобиль, обдав нас из лужи с головы до ног. От такой неожиданности бомж резко отшатнулся назад, сбивая меня с ног на грязный тротуар. Я так и грохнулся на спину с вытянутой рукой и зажатыми в ней хрустящими купюрами.
— Черт бы вас побрал! — закричал я. — Вот оно — стремление к добру, мать его!
— Покорнейше прошу извинить меня, любезный друг, однако, ввиду стечения ряда нелепых обстоятельств, я абсолютно не намеренно причинил Вам вред… — произнося такую необычную для данной ситуации речь, человек с внешностью бомжа протянул мне руку.
Рука была на столько грязной, что я брезгливо отстранившись в сторону, стал подниматься самостоятельно. Поднявшись, принялся отряхивать потоки грязной воды обильно забрызгавшие мою одежду.
— Да это я не на вас… Чертов ублюдок умышленно наехал на лужу — а чего стесняться, с правительственными-то номерами! Да, вот… это вам… — после его спитча, я просто не мог позволить себе обратиться к нему на “ты”. К тому же, у меня появилось какое-то идиотское смущение…
— Что это? — Мужчина посмотрел мне прямо в глаза. Да, он действительно был очень грязен и неопрятен, а запах от него источался такой, что невольно, я сделал шаг назад. Но эти глаза… Взгляд пронзительных голубых глаз, излучал скрытый где-то в глубине его сознания ум. Взгляд с каким-то благородным укором.
— Да вот… решил поделиться с вами… — я вдруг почувствовал себя так глупо и нелепо, как будто это не он только что копался в мусоре, а я — и теперь предлагаю прилично одетому прохожему, кусок найденного в баке рыбного пирога.
Он уловил мое смущение. Опустив взгляд куда-то в сторону своих башмаков с наполовину оторванными подошвами.
— Я Вас прекрасно понимаю… мой вид. Знаете,молодой человек, а я возьму эти деньги. И скажу вам откровенно — это чертовски кстати! — Он ловко выхватил все еще протянутые мною купюры, тут же пряча их в карман видавшей виды вельветовой куртки неизвестного цвета с облезшим искусственным воротником.
— Эдуард Арнольдович, — отрекомендовался мужчина, снова протягивая свою руку, но тут же, с пониманием, отстранив ее. — Знаете, у меня странное ощущение, что мы с вами знакомы много больше, чем о том говорит сложившаяся ситуация. Как ваше имя?
— Да мы, в общем-то, тезки… получается. Эдик я.
— Что вы говорите?! — глаза мужчины вспыхнули каким-то новым, где-то даже, фанатичным блеском. — А теперь скажите — только сразу, вы когда-нибудь в жизни пробовали писать?
— Что писать? — Не понял я.
— Рассказы, повести… романы, да что угодно?! — он почти кричал. Мимо прошла пара молодых, модно разодетых девиц, брезгливо косясь на нашу компанию. Мне стало неловко, но я ответил абсолютно серьезно:
— Ну, да. Было дело… еще студентом. Но это так, игрушки. Распространял среди своих, ради забавы. Ничего серьезного. Давно уже ничего не писал…
— Я знал! — Эдуард Арнольдович уже кричал. Он с восхищением, не отрываясь смотрел на меня. В его глазах дрожали слезы умиления…
— Да в чем дело-то? — Мне стало уже совсем как-то не по себе.
— Я чувствовал что это вот-вот произойдет, но не думал, что так… как снег на голову! Понимаете, Эдуард, я ведь тоже пишу…вернее, писал когда-то. Сейчас в это трудно поверить, но я — один из Великих! Тех, что нетленны! — Он так растрогался, что подскочил ко мне и крепко обнял. Запах гнили проник в мои ноздри, вызывая рвотный рефлекс.
— Извините, это я от радости. Так вот… Вы тоже!
— Что — тоже? — Мне это стало уже надоедать. Я просто хотел скорее уйти, но что-то неумолимо держало меня на месте. Что именно, понять я был не в состоянии.
— Вы тоже один из Великих! — он произнес это почти шепотом. — Да-да, это так, не удивляйтесь. Вы ведь не думаете, что все великие композиторы, писатели, поэты… художники — просто берут и становятся таковыми? Нет. Тут особые судьбы… Выстраданные по особым законам.
— Ну а я-то здесь при чем?
— Понимаете, судьбы таких людей переплетены в течение всей жизни. Мне это было дано знать всегда — вы же узнаете только сейчас. Я не зря прошел все эти лишения и муки. И это все, молодой человек, чтобы найти Вас! Теперь, все будет по-другому.
Я смотрел на него как мартышка, наверное, смотрит на удава. Почему-то мне стало так легко и комфортно. Почему-то я верил каждому его слову. В сознании пролетала, периодически, другая часть меня и твердила, что нужно бежать прочь от этого сумасшедшего…
— Так что же вы хотите от меня? — сдавленным голосом произнес я.
— Да, собственно, ничего. Понимаете, Эдуард, все уже свершилось. Наши судьбы, сделав петлю, сошлись в одну колею — и теперь у нас одна дорога. Это дорога к просветлению. Глаза бесполезны в бесчисленных поворотах. Теперь и зрячему, и слепцу одинаково положено двигаться к выходу. Ведь живой уже давно умер, а мертвый ждет воскресения. И лишь только мудрец доволен, когда попадает в лабиринт. А теперь — в путь!
Он раскрыл свои объятия, на которые я тут же откликнулся, абсолютно спокойно, даже с каким-то удовольствием. Тогда я еще не знал, что происходит со мной, однако осознавал, что это конец чего-то старого и в то же время — начало нового пути.
— Ничего не бойся, мальчик мой. Твоя судьба уже решена. Тебе нужно только отдаться ей… Мы больше не увидимся никогда, но будем вместе, как запад и восток… Прощай! — Он отстранился, хлопнул напоследок меня по плечу и двинулся куда-то вдаль… Не оборачиваясь.
ЭПИЛОГ
… Рио-де-Жанейро. В огромные стеклянные двери крупнейшего в стране книжного супермаркета вошел солидный седовласый мужчина преклонного возраста. Он был одет в белый летний костюм, идеально скроенный по его худощавой фигуре. Народ тут же почтительно закивал и зашептался, глядя в его сторону. Мужчина вежливо отвечал на все приветствия едва заметными наклонами головы. Наконец, он добрался до главного стенда в центре огромного холла и с улыбкой обратился к молоденькой темнокожей девушке-консультанту:
— И что же у нас нынче в бестселлерах? — спросил он на родном ей португальском языке.
— О, дон Эдуардо, какая для нас честь, что Вы лично посетили наш магазин! — Девушка зачарованно уставилась на мужчину, не в силах отвести от него глаз. — Сейчас, просто сумасшедшими темпами, раскупают новую книгу молодого таланта. Писателя…
— Я понял, милая, — засмеялся дон Эдуардо. — Так что же вы до сих пор не продали мне эту замечательную книгу? Несите же скорей, а то передумаю покупать!
Девушка пулей метнулась куда-то к стенду с книгами и уже через несколько секунд лепетала, заворачивая покупку:
— Вы знаете, его роман…он так завораживает… Это просто колоссальный успех! Книга продается во всех странах мира огромными тиражами. Поговаривают, что автор один из Ваших учеников. Это правда? — Девушка каким-то неуловимым движением изловчилась подсунуть писателю его собственную книгу, раскрытую на первой странице.
— Как знать, как знать, — дон Эдуардо, умиляясь ловкостью молодой мулатки, ставил размашистый автограф, — кто чей учитель!
Расплатившись при помощи пластиковой карты, писатель направился к выходу. Уже в дверях он не удержался и торопливо извлек новенькую книгу из упаковочной бумаги. Это была дебютная работа молодого, но уже достаточно известного писателя из Европы, Эдварда ван Даала. Дон Эдуардо открыл обложку и прочитал цитату на первой странице:
” Моя книга — “Рождение Великого” — создана из взрыва двух судеб, которые нашли друг друга. Одной из этих судеб она и посвящается.”
Дон Эдуардо многозначительно улыбнулся и, захлопнув книгу двинулся по улице мегаполиса.
октябрь 2009
