RSS
 

Posts Tagged ‘moro2500’

Ливерная трагедия /письмо/

31 Мар


Уважаемый мой, замечательный виртуальный друг, Захаров!
Пишу тебе сие вынужденно-болезненное письмо, заранее зная, что не успею получить ответа — ибо трафик моего смартфона (единственно, что осталось у меня ценного после страшного, со мною случившегося, происшествия) на исходе. Да и зарядки хватит часа на полтора. Посему, сообщаю тебе, уповая на продолжение беседы уже с глазу на глаз, живьём, так сказать, в Москве. У тебя дома. Знаю, ты сейчас крайне удивлён моим долгим молчанием, взорвавшимся теперь этаким письмищем, но, молю Бога,и тебя, чтобы не прогнал меня прочь, а приютил хотя бы на первый срок, да подсобил в жизни дальнейшей. Ибо здесь, в провинции, житья мне нет и не будет боле. ОНА достанет меня везде влиянием своим, унизит, и не даст воли. Ты наверное хочешь узнать, что же произошло? И имеешь на то право. Так вот…

Помнишь нашу душевную беседу о предпочтениях в пище? Конечно помнишь. Мы ещё, скрывая неловкость и стыд, признались друг другу в пристрастии к ливерной колбаске, ггггг. Да, такое дело.. Очень уж вкусна она, когда свежая, да с охотки. Так вот, подключи фантазию, и, проводя аналогию — представь себе всю глубину (ширину, долготу… да что хочешь, в конце концов) случившегося со мною. Я ведь не рассказывал тебе, Володя, как выбрался в люди… Мне и сейчас неловко, да уж ситуация загнала в угол — не дай Боже. Так вот, я был бомжем. Да-да… в это трудно поверить, но в рассвете лет — я оказался на улице — без крыши над головой, без друзей и родных. Это долгая история, расскажу при случае. Сейчас же я оттолкнусь от момента, где мы с тобой пересеклись после нашего с тобой виртуального знакомства. Ты много узнал обо мне: о моем успешном бизнесе, моей породистой собаке, моём большом уютном доме, и в конце концов, о моей молодой красавице-жене Сонюшке. До сих пор в памяти твои многочисленные восхищения и заборы восклицательных знаков под её фотографиями в социальных сетях. И ты был прав! Она — чудо. Она — ангел, а я глупое порочное дерьмо, которое теперь она (имея все основания) пытается утопить навсегда. Я же всплыл снова, и, барахтаясь теперь, скрываюсь от гибели…

Она была в полном отчаянии, когда подобрала меня на улице — я часто мыл ее машину, пытаясь заработать на еду. Она улыбалась мне, вкусно пахла и давала много денег. Доллары, в основном. Ее предыдущий муж умер от инсульта, прожив с нею не больше года, и оставив огромные деньги. Однажды, будучи в подпитии, Соня подошла ко мне, сидящему во дворе у ее дома. Я сидел на детской скамейке и жрал ливерную колбасу, вприкуску с батоном и запивая кефиром. Соня сморщилась брезгливо, глядя на мой незатейливый обед, но поманила меня за собой прелестным наманикюренным пальчиком. Она пригласила меня к себе домой, якобы отремонтировать смеситель в ванной. Таким образом, я впервые оказался в ее огромной квартире. Со смесителем было все в порядке, и Соня призналась мне, что очень одинока, и не может подпустить к себе никого из мужчин ее теперешнего круга, потому как сама из низов. Я ей понравился. Она отметила мой интеллект и умение вести беседу. А когда я вышел из ванны, благоухающий дорогими шампунями и причёсанным — она была ошеломлена! Дальше, друг мой, ты можешь догадаться. Мы стали жить вместе, а через год расписались. Я занимался управлением ее дел — ведь Соня часто уезжала по бизнесу в разные города. У нас было полное доверие. У нас было единение душ. У нас было самое главное — любовь…

И вот так, душа в душу, мы прожили почти два года. Понятно, я стал совсем другим. Я позабыл всех своих уличных знакомцев и стал вникать в суть другой жизни. Я питался в лучших ресторанах, крутился в престижных кругах. Я обрастал важными знакомствами и связями. Я ездил на дорогой машине, имея полную свободу действий, и казалось, должен быть счастливым, но… Но что-то, Володя, угнетало меня. Только такой идиот, как я, мог воспротивиться произошедшему со мною чуду, хотя бы мысленно. Я же пошел дальше…
Раз в три дня нашу квартиру прибирала невзрачная и довольно потасканная жизнью уборщица. Зинаида. Я жалел ее (видно узрел в отражении ее глаз — себя недавнего), давал сверхурочные. Однажды, Зина расплакалась среди уборки. Взахлеб! Что-то у неё там произошло в семье. Жены не было. Я стал утешать женщину, и, уж не знаю, как это произошло — я обнял ее и… поцеловал — чёрт меня дери! Ты скажешь — и что? Поцеловал, да и ладно.. Любишь-то ты её — молодую красавицу. Так и есть, Володя — ты будешь прав. Но меня потянуло к этой женщине со страшной силой. Незаметно для себя, я стал подгадывать время, чтобы жены не было дома — и я мог оказаться наедине с Зиной. И я таки добился своего! Это был скоротечный примитивный секс в кладовке, или в ванной. Раз за разом, я делал это, затем отводил глаза и убегал из дому. Мне было противно и стыдно, но я возвращался вновь и вновь к этому идиотизму. Зина была уже и сама не рада — она стыдилась и пыталась закончить эти, не пойми что, отношения. Она пригрозила мне уйти, если я не прекращу. Я был в отчаянии. Я не знал, как мне убить в себе эту зверскую страсть — и я таки пообещал ей… но только не сегодня. Сегодня, я хочу сделать это в последний раз. И всё…
Соня уехала. Я сидел на диване и ждал — с минуты-на-минуту, должна была появиться Зина. Она была пунктуальна, а сегодня почему-то задерживалась. Наконец, щёлкнул дверной замок, и… Передо мною возникла Софья. Представь! Я стал что-то лепетать, жутко палиться. Моя щека задёргалась. Соня стремительно вышла, а когда вернулась — стала избивать мою морду длиннющей палкой ливерной колбасы. Да, Володя, в мою жизнь, так же стремительно, как пропала — вернулась симпатичная нам с тобою колбаска. Вонючие ошмётки летели в стороны, а я, не вымолвив и слова — вылетел прочь, едва обувшись и прихватив с собою смартфон.
Но это не всё, как ты верно догадался. От меня отвернулись все — и я по стремительной воронке покатился ко дну пропасти, откуда меня совсем недавно извлекли. Я недооценил влияния и беспощадной мести обиженной, но сильной женщины…
Володя, извини, мой аппарат пищит требуя пищи, посему поспешу отправить тебе сею депешу в срочном порядке. Мой поезд, билет на который был куплен на последние гроши, тронется вот-вот. Завтра, в 19-30 московского времени, я выйду на перрон Казанского вокзала. Всю дорогу я буду молиться на твою, Владимир, благосклонность и уповать на милость твою и Господа нашего. Твой ****

p.s. Ты обещал мне охоту.

p.s.2 Прошу тебя, друг.
Никогда не предлагай мне ливерки, по известной теперь уже причине.
Думаю ты не удивишься, если я сообщу тебе — я её ненавижу!
*грусный смайлег*

 

между

18 Фев


много потерянных ценностей,
видимы камни
подводные.
нервы мечтают о целости,
печень позывами
рвотными
жаждет призвать к справедливости.
сердце набатом
межрёберным —
пик панацей от сонливости.

демоны тело
угробили…

что же вы топчете смертного
всеми земными
манухами?
мысли сдуваются ветрами
и разлетаются
мухами.

плачет душа от бессилия
с кожей расстаться
согласная
тянется… тянется к синему
страшному небу
прекрасному
век не прожив… это всЁ равно —
в землю возьмите
останками!

тело же движется в сторону,
только б родные
не плакали.
так и застряло, барахтаясь,
между «под землю» и
«космосом»
между — пропитанным сахаром,
да бьющим горечью
голосом…

 
1 Comment

Posted in Стихи

 

Улыбка Фёдора Двинятина

14 Ноя


Вера ещё разок, с усилием, даже с каким-то остервенением прижалась к спине мужа. Потом звучно поцеловала его между лопаток, и наконец, откинувшись на свою половину кровати блаженно улеглась на спину. Улыбка не сходила с раскрасневшегося лица. Взгляд хаотично блуждал по трещинкам на потолке — это слегка возвращало ее в состояние общепринятой нормы, но подсознанию безгранично хотелось продлить эйфорию от недавнего затяжного оргазма. Муж заворочался, сонно взревел, обдав Веру свежим перегаром. Она тихонько засмеялась, передразнивая его бормотание:

— Мна-мна-мнаааа… Ыыыыыыыыыррр… — дурачок ты мой ученый, знал бы ты, что ты сейчас для меня сделал! Спишь?.. Ну спи.. спи.
Вера поднялась в постели, собрала растрёпанные волосы в тугой конский хвост. Немного посидела и отправилась на кухню — чертовски захотелось пить. Там она налила в стакан отфильтрованной воды, но пить передумала. В холодильнике оставался недопитым её любимый вермут «бьянко». Почему бы и нет?
Компьютер все ещё работал. Вера сделала несколько жадных глотков из конусного бокала, и поставила его на край стола. Подёргав мышку, она заставила вспыхнуть экран монитора. Фёдор Двинятин застенчиво улыбался, как прежде, но в его взгляде Вера уловила лёгкий укор. Ей стало немного неловко, и она перешла на другую вкладку. Попыталась что-то читать в форуме сетевых литераторов, но поняла, что находится где-то далеко от событий слюнявого ресурса. В одной из тем, обсуждался оргазм и его роль в жизни женщин. Вере захотелось сострить, похвастаться даже… но она передумала. Мысленно возникла укоризненная улыбка Фёдора… Вера даже немного расстроилась. Рука с мышкой потянула стрелочку к знакомой вкладке…
Фёдор блестел толстыми стёклами очков, короткие усики недовольно дыбились. Он как будто говорил тихим шепотком:

«Ну как же так, Верочка, как же так? Ты ведь подавала такие надежды… Ты такая умница, Вера! Ты такая…»
Неожиданно для себя Вера склонилась к самому экрану и вскрикнула:

— Да пошёл бы ты нахуй, Фёдор! Толку-то с тебя? Толку?!.. И не надо так на меня смотреть.. Жену свою сканируй — ясно?.. Я тут сама разберусь… Хм…

Вера уверенно удалила все закладки, связанные с недавним кумиром, отметив для себя, что в этот раз она больше не сожалеет об этом. Затем зашла в форум, не читая ленту написала:

«Вы все фригидные суки! Имхо.»

И выключила компьютер.

Муж развалился посреди постели. С трудом передвинув его на свою половину, Вера забралась под одеяло и прижалась к горячей спине. Подушка пропиталась перегаром. Вера закрыла глаза, жадно впитывая ноздрями этот, ставший таким вожделенным, аромат. Ни один одеколон или туалетная вода теперь не смогли бы на нее подействовать так возбуждающе.

«Наверное я сумасшедшая, — думала Вера, поглаживая влажность трусиков, — да по мне бы любой Фрейд диссертацию мог написать…»
Эта мысль так раззадорила, что она не заметила, как к ней подкрался и тут же с головой накрыл неистовый оргазм. Впервые, за последние годы, она не думала о Фёдоре…

***
Вера выскочила замуж студенткой, совсем юной и неопытной. Муж, он же её первый мужчина, был подающим надежды молодым учёным в отрасли металлургии. Он часто пропадал в командировках, надолго оставляя Веру в пустой квартире. Поначалу она думала, что скоротечный и редкий секс — есть норма в отношениях. Она любила мужа, ждала его и обхаживала с большой нежностью, ласкала. В постели он быстро кончал, целовал её, почему-то всегда в лоб, и тут же — засыпал. Вера принимала это как должное, и была, в общем-то, счастлива. Пока не появился он…

В университете Вера участвовала в популярном проекте «Что? Где? Когда?». Компания сколотилась неслабая — рвали всех подряд. Когда Вера была на четвертом курсе, курировать команду пригласили знаменитого выпускника университета, кандидата филологических наук, доцента, Двинятина Фёдора Никитича. Вера потеряла голову… Она боялась на него даже взглянуть. А Фёдор залихватски шевелил усами, складывая губы трубочкой, инструктировал команду. Вера не пропустила ни одной передачи с его участием — то время для нее было сродни общения с Богом. Однажды Фёдор остался в кабинете наедине с Верой. На несколько минут. Тогда он улыбнулся и сказал:

— Вы подаёте большие надежды, Верочка. Вы такая умница… Вера. Вы такая… — его очки блистали, глазки-пуговицы буровили насквозь. А эти усы… Они так шевелились над верхней губой, что расшевеливали маленьких «шуршунчиков» внизу живота.
А потом команда проиграла с треском. Фёдор уехал, но наглухо засел в сердце молоденькой студентки.
Муж работал. Отсутствовал. Вера стала холоднее к нему, но он этого не замечал. Его всё устраивало. А Веру обуревала тоска. Она продолжала следить за жизнью Фёдора — радовалась за него, ревновала, собирала вырезки. Собирала и прятала. А потом появился интернет. Теперь Вера могла прокручивать видео и мечтать более тщательно, что она и делала. И однажды она испытала настоящее наслаждение…

Тогда она поняла, что у них с мужем что-то не так. Нужно было что-то менять, она это понимала — но что? Для начала, Вера настояла на том, чтобы муж отпустил усы. Она сама ухаживала за ними, стригла, как надо. Ночами гладила их в темноте, закрывая глаза. Иногда ей удавалось дойти до — «вот-вот», но… Но учёный кролик пыхтел в ухо, в одной и той же позе, и «вот-вот» снова и снова откладывалось на потом. Это угнетало.

Как говорят : «не было бы счастья, так несчастье помогло».

Конечно, это сущая глупость и кощунство, но всё же.
Мужа сократили в процессе стремительного роста карьеры, и он, банально — запил. Пьяным плакал, валялся по полу, целуя ноги жены. Это было так трогательно. Вера гладила его по голове, подставляла руки под поцелуи. Усы приятно щекотали ладошки, Вера вскрикивала и тащила мужа в постель. И теперь его хватало на много дольше. На мноооого! Наконец она узнала, для чего же все-таки нужен секс. И пускай супруг тут же засыпал — это было не важно. Контраст был разительным.
Вскоре он нашёл себя в бизнесе и обрёл былую уверенность в себе. Но теперь всё было под контролем. Вечерами Вера настаивала на двух-трёх рюмашках коньяку за ужином — он и привык. Вот и она стала привыкать…

***

В последствии усы были сбриты, а папка с вырезками из журналов, отправилась пылиться в комод.
Беременная Вера сидела у телевизора, перебирая пультом управления каналы. Картинки на экране мелькали, пока взгляд не выхватил нечто, что заставило её вздрогнуть. Вера вернулась на пару нажатий назад.
Бородатый Фёдор Двинятин вёл какую-то культурологическую программу, смешно зыркал глазами сквозь очки и шевелил округлёнными, как обычно, губами. Передача заканчивалась. Фёдора показали крупным планом — он прощался со зрителями, желая им всякие банальности.

А потом он улыбнулся ей…

 

часы на верёвках

20 Авг

на веревках с потолка часы,
белой извести вокруг лохмотья.
женщина седая, рядом сын.
на полу сидят глазами водят.
руки в пальцах скрещены у них,
балахонов серые одежды…
время начисляет дней дурных —
по живому под одеждой режет.

окна в разноцветных витражах
потемнели, и теперь как дыры.
ускоряясь по дуге кружат
циферблатов полосы всё шире.

крик прорвётся поутру сквозь хрип,
смяты простыни и липки веки.
и остатки страха изнутри
шепчут о кончине человека…

 

мертвая девочка

02 Апр

туфли ее каблуками скребут порог.
пьяный отец подготовлен общаться долго.
мёртвая девочка с полки берёт пирог,
пальцы холодные медленно шею трогают.
ногти заточены остро, по коже — зуд.
в кожаной куртке лежат за подкладкой зубы.
мёртвая дочка проклятую мантру «жду»
шепчет по-прежнему в уши, смеётся глупо.

кара его, что остался… остался жить —
выбил башкой лобовое и выпал к жизни…
в маленький домик последний её сложил,
и навсегда позабыл, что была капризной.
судмедэксперт не нашёл в крови алкоголь,
папа примерный работник прокуратуры.
биться в истерике, лёгкой казалась роль.
много сложнее — холодные ногти в шкуре…

 

Быть настоящим мужчиной

16 Фев

иллюстрация алкоdolley


Они говорят: было такое время…
Каждое время определяет, даже рождает поступки,
Малая глупость — крупной глупости семя.
Думая о смерти сейчас, можно сдохнуть на другие сутки…

Контрольно-пропускной пункт небольшой воинской части стремительно пересек невысокого роста лейтенант. Помощник дежурного по КПП обратил внимание на его нездоровую бледность и странный отрешенный взгляд.
— Гляди, луна, — произнес тот, даже не остановившись. Молодой рядовой вышел вслед за ним и в недоумении наблюдал за удаляющейся в сторону казарм фигурой, которая отбрасывала длинную узкую тень на гладкой поверхности строевого плаца. На краешке неба светила желтая луна.
Сонный дневальный, едва привстав и увидав своего замполита Ростика, плюхнулся обратно на стул, криво усмехнувшись. Никак на это не отреагировав, офицер прошелся по «взлетке», машинально поглядывая на спящих солдат. Дойдя до конца казарменного помещения, он свернул в бытовку и, не включая свет, прикрыл дверь изнутри. Прислонившись к ней спиной, Ростик стоял какое-то время в темноте, а затем медленно сполз вниз. Когда пятая точка коснулась пола, голова его безвольно рухнула на грудь… и он заплакал. Заплакал без слез, тихо содрогаясь. Воспоминания тяжелым мрачным потоком вырывались из всех потайных уголков его измученного сознания…

***

Вот раннее детство. Сердечник отец умер на глазах шестилетнего мальчика во время очередного дебоша матери-алкоголички. Обезумев, она трясла обмякшее тело и истошно орала:
— Сволочь! Как ты посмел сдохнуть?!.
Это было первое серьезное потрясение в жизни Ростика. Слабохарактерный, но беспредельно добрый отец очень любил и жалел сына. Он часто говорил ему:

«Ничего, малыш, ты вырастешь, и у тебя будет интересная и радостная жизнь. Ты станешь настоящим мужиком – сильным и смелым. Ты станешь настоящим…»
Именно он назвал сына таким редким и красивым именем — Россиян. Семья потеряла единственного кормильца. Остаток детства Ростик провел, в смрадном аду шумных пьяных застолий мамаши.
— Я не хотела, чтобы ты родился, ублюдок! — кричала она, — Ты никогда не станешь настоящим мужчиной, как и твой папашка — придурок!
Всю злобу за несостоявшуюся жизнь и всегдашнее отсутствие денег мать выливала на неокрепшего пацана; могла избить его только за то, что его нужно было кормить. При этом запрещала плакать. Именно с тех пор Ростик научился плакать без слез… беззвучно.

***

В школе он держался особняком — неухоженный и забитый ребенок, прячущий виноватый взгляд неопределенного цвета глаз. Сверстники смеялись над неуклюжим пареньком, который нервно подергивал головой и картавил.
Шли годы. Ростик заканчивал школу. Он был вполне способным учеником, но из-за патологической неуверенности в себе, его аттестат зрелости был сплошь напичкан тройками. Перед самым выпуском с агитационной программой перед мальчиками выступили офицеры из военного училища. Они зазывали подавать документы в местный военно-политический ВУЗ. Ростик принял решение.
«Я стану настоящим мужчиной. Никто больше не посмеет смеяться надо мной»

***

И вот Ростик курсант. Он попал в дружную учебную роту с замечательно подобранным офицерским составом. Парень поверил в свои силы и старательно учился. Особенно хорошо ему давалась строевая подготовка и кроссы на длинную дистанцию на занятиях по физ. подготовке. Ростик стал подтянутым, он аккуратно следил за состоянием своего обмундирования, что в армии приветствуется. В увольнениях он ходил по городу, с гордостью поглядывая на полосатые желто-черные погоны с буковкой «К» на них.
Но все хорошее когда-нибудь кончается…

В начале второго курса роту пополнили «переведенцы» из действующих войсковых частей, большинство из которых тут же получили сержантские должности. Подобно вредоносному вирусу они перетащили из своих частей дурацкие армейские традиции и «дедовские» замашки. Нет, далеко не все испытали дискомфорт от такого слияния. Те, кто по жизни были уверены в себе, не стушевались, а только отметили для себя грани армейской действительности, с которой через несколько лет им предстояло столкнуться. А вот Ростик тут же попал «на крючок» борзым сержантам. Оставшиеся почти три года учебы вылились для него безумными испытаниями и унижениями. Вернулось, забытое уже было, подергивание головой и молчаливая угрюмость. На всю оставшуюся жизнь запомнил он курсанта Махно, за которого оттарабанил почти все его ночные дежурства и стал вечным посыльным…

Однако, к концу четвертого курса всё, казалось бы, устаканилось. Курсанты получили свободный выход в город и одной ногой ступили в офицерскую жизнь. Армейский беспредел постепенно отходил на второй план, и даже Махно стал благосклонней относиться к Ростику.

— Ничего, Россиян, — говорил он накануне государственных экзаменов, — все херовое забудется. Все только на пользу тебе будет, понял? Ты же не держишь на меня зла?
Махно с прищуром посмотрел в глаза Ростика, напрягшегося от таких непривычных речей своего обидчика, и хлопнул того по плечу. Ростик задергал головой и тихо прокартавил:
— Да пегестань, Андгей, какие обиды?..
Махно наклонился, приблизив свои глаза к глазам растерявшегося парня и неестественно напряг лицо так, что оно побагровело. Бешеные глаза налились кровью, а на висках запульсировали вздувшиеся вены, подергивая наполовину седые, коротко стриженые волосы. Несколько секунд он сверлил Ростика этим безумным взглядом, пока, наконец, не прошипел сквозь зубы:
— Ну, так скажи мне спасибо…
Бедолага зачем-то начал застегивать уже застегнутый крючок на форменном воротничке. Его прошибала дрожь.
— Спасибо… Андгей… — едва ворочая языком, произнес он.
Махно идиотическим образом заржал, и снова хлопнув Ростика по плечу, добавил:
— Да расслабься ты, ёпть… — я же пошутил! Все будет нормально, мужик, га-га-га…

В туалете Россиян, застирывая обмоченные слегка трусы, тем не менее, был воодушевлен этим странным диалогом.
«Ничего, — думал он, — действительно, все это мне только на пользу — злее буду! Скоро я стану офицером, у меня будет власть — и никто больше не посмеет унизить меня. Я буду настоящим…»

***

По распределению молодой лейтенант удачно попал в воинскую часть недалеко от родного города. Накануне, от многочисленных заболеваний внутренних органов на почве алкоголизма, в страшных муках умерла его мать. Ростик до глубины души был растроган помощью руководства училища в проведении похорон — ведь у него совершенно не осталось близких. К тому же ему предоставили более длительный, чем положено, отпуск после назначения к месту службы. За это время он привел в порядок теперь уже свою квартиру — и отбыл навстречу новой, такой загадочной для него, офицерской жизни…

***

Полупустой автобус выехал за черту города и вырулил на проселочную дорогу в южном направлении. Ростик сидел на одном из спаренных сидений и заметно волновался: каково оно быть офицером… справится ли он…
— Пополнение у железнодорожников? – высокий женский голос вырвал его из размышлений…
— Извините… — Ростик не сразу понял, что молодая, лет тридцати женщина с короткими, выжженными перекисью волосами обращается к нему, — что вы спросили?..
Женщина сидела напротив и улыбалась. Ее взгляд с неподдельным интересом изучал каждую складку на форме молодого офицера.
— Замполитом в 6 роту?
— Так точно… а вы откуда знаете? – Ростик растерялся и потупил взгляд.
— А я все знаю, я в части поваром работаю. Меня Верой зовут, — женщина наклонилась слегка и протянула руку с наманикюренными розовыми ногтями. Ее улыбка так и светилась на лице.
— Я Гостик.. Госсиян… очень пгиятно, — прокартавил парень. Тепло ее руки внезапно передалось его руке, затем перешло во все тело, приятно защекотав в районе кадыка.
— А уж мне-то как приятно! Ну, думаю, мы не раз еще увидимся. Вам понравится в нашей части – здесь очень дружный коллектив и очень хороший командир. Так что вам повезло… — Вера наклонилась совсем близко к его лицу и прошептала, — да и вообще, таких красавчиков у нас давно не бывало…
— Нам здесь выходить, — уже в полный голос добавила она и встала. Автобус остановился на трассе. В окне Ростик заметил ворота КПП с медными звездами на них, — пойдемте, я вам все покажу.

Женщина оставила его на краю плаца, указав, где расположен штаб, и ушла в направлении столовой, помахав ему рукой, периодически оглядываясь. На какое-то время Ростик, совершенно забыв, где он находится, поглядывал вслед уходящей. Из оцепенения его вывел проходящий по плацу солдат, который перешел на строевой шаг с отданием ему воинской чести. От неожиданности лейтенант вскинул левую руку под козырек (правая была занята старым квадратным чемоданчиком) и, вызвав легкое недоумение солдата, двинулся через плац. Внезапно он ощутил, что все у него здесь будет хорошо. Со стендов поглядывали нарисованные в различных строевых позициях солдаты, красная растяжка над головой гостеприимно вещала:

«ВОЙСКОВАЯ ЧАСТЬ ***** ИМЕЕТ СЛАВНЫЙ БОЕВОЙ ПУТЬ И ДАВНИЕ ВОЙСКОВЫЕ ТРАДИЦИИ! НЕ ПОСРАМИ…» и т. д.

Повсюду виднелись стенды на войсковую тематику, сновали солдаты и офицеры – в воздухе витал дух чего-то значимого и цельного, частью чего, в ближайшее время должен был стать и он. Ростик распрямил спину и уверенным шагом направился в штаб. В эти секунды он был так воодушевлен, что готов был ко всему на свете! Он чувствовал неимоверный прилив сил и доселе неведомую уверенность в себе. Дверь штаба приветливо скрипнула, и солдат на входе козырнул ему, отдавая воинское приветствие.
— Товарищ лейтенант, дневальный по штабу рядовой Алиев. Вы к кому?
— Где мне найти комбата? – и Ростик не узнал своего голоса – подчеркнуто делового, четкого и мужественного…

Солнечным утром, на большом строевом плацу Россиян был представлен личному составу отдельного мостового батальона и отрекомендован как заместитель командира одной из рот по воспитательной работе. И снова Ростику повезло. Его командир роты, капитан Артемьев, оказался опытным и уважаемым в батальоне офицером. Он с пониманием наставлял и опекал молодого заместителя, терпеливо вводил его в курс дела. К тому же личный состав роты состоял, в основном, из солдат-первогодков, что облегчало процесс адаптации и взаимопонимания. Постепенно Ростик втянулся в службу: его уже назначали дежурным по части, иногда направляли в краткосрочные командировки. В начавшийся вскоре учебный период он проводил политзанятия с бойцами и, создав актив роты, помогал им с выпуском ротной стенгазеты. Замполит батальона был им вполне доволен. Ростику выделили небольшую комнату в общежитии, недалеко от расположения части — и вечерами, расслабившись и отдыхая после напряженных часов службы, он с гордостью поглядывал на маленькие золотистые звездочки, сидящие на погонах его кителя, аккуратно наброшенного на спинку стула.

К тому же, он регулярно ощущал на себе внимание знакомой поварихи Веры. Она недвусмысленно поглядывала на него, подкармливала вкусненьким во время дежурств и, то и дело, поглаживала по руке. В его нутре появилось неизвестное до сих пор чувство влечения к этой женщине. Тайное желание обладать ею. Настоящая мужская потребность. И он снова чувствовал себя счастливым…

Так продолжалось около года…
Вскоре капитан Артемьев получил майора и отбыл на должность начальника штаба в другую часть. Накануне дня отъезда, уже бывший командир собрал подчиненных и отмечал свое назначение. Поздним вечером, когда все разошлись, изрядно захмелевший Артемьев, прикурив последнюю в пачке сигарету, по душам заговорил с Ростиком:
— Знаю, первое время тебе придется очень сложно. Ты человек мягкий… Но, запомни мои слова — никогда ни перед кем не пасуй! Это – армия. Твоя слабость тут же сработает против тебя. Будь твердым и терпеливым – и армия сделает из тебя настоящего мужика!
Эти слова напомнили Ростику почти забытый уже образ его отца. Эти слова… Было немного грустно от того, что уходил такой замечательный человек. Но было чертовски приятно слышать эти слова…

***

На место Артемьева был назначен переведенный откуда-то с БАМа старший лейтенант Ларионов — злобный и самовлюбленный мужлан. И все вернулось…

Ларионов позволял себе бестактно отчитывать замполита на глазах подчиненных и вел себя с ним подчеркнуто пренебрежительно. Он чаще других ставил его ответственным по роте, а это подразумевало ночевки в казарме. Солдаты тут же почувствовали слабину замполита, и уважительное отношение резко покатилось к нулю. Сначала со стороны старослужащих, а затем и всех остальных…

Однажды Ростик, будучи ответственным, сидел за столом в канцелярии и перебирал свои старые курсантские конспекты, готовясь к предстоящему учебному периоду. За окном висела огромная полная луна. Она улыбалась ему. Казалось, если посмотреть на нее вот так, пристально, еще минуты две-три – и она заговорит с ним. Скажет ему нечто тайное… Но она не успела. Уставший замполит, уронив голову на сложенные руки, крепко заснул…

Разбудил его грубый удар по затылку.

— Ты шо, урод, бля, расслабуху поймал?! — Ларионов, в явном подпитии, нависал над суетливо вскочившим с места лейтёхой, — А роту кто будет на ужин вести, а?!
Ростик кинулся к двери. Едва открыв ее, он получил болезненный пинок под зад и вывалился прямо под ноги дежурному по роте сержанту. В глазах потемнело и, как будто откуда-то издалека, послышался издевательский хохот подчиненных и пьяный рык командира:
— Шо ты развалился тут! Строй роту!
Ростик вскочил на ноги и срывающимся от шока голосом закричал:
— Гота, стгоиться!!!
Повальный хохот еще долго звенел в его ушах…

***

С того дня Россиян стал бояться заходить в роту. Никто из руководства не догадывался, что часть зарплаты у замполита отбирали старослужащие, оборзевшие к тому времени сержанты. Никто не знал, что вне людных мест солдаты, даже молодые, пренебрежительно «тыкали» ему и называли не иначе как «Гостик». А что такое отдание ему воинской чести, он и думать забыл.

Ростик потерял уважение и в офицерской среде. Все знали, какой бардак творится в части, когда дежурит этот лейтенант. Потому его стали назначать лишь дежурным по КПП и по столовой. Там-то незадачливый офицерик окончательно сблизился с Верой…

Никто и не догадывался о том, что они тайком расписались. Комбат лишь развел руками, подписывая рапорт на положенный молодоженам отпуск.

До тех пор не знавший женского внимания Ростик, млел в опытных руках опытной любовницы. Супруга встречала мужа с работы уютом и приятными запахами из кухни. Она была ласкова – часами ворковала с молодым супругом о всяких глупых мелочах, что, тем ни менее, было очень важным для него. Он расслаблялся, гладил ее выжженные волосы и улыбался. А потом они шли в постель…

Россиян снова стал грезить, что Ларионов уйдет куда-нибудь на повышение, злобных дембелей сменят молодые солдаты — и все будет хорошо! Он снова начал ощущать себя настоящим мужчиной…

***

Сегодня, в очередной раз, Россиян должен был ночевать в расположении. Бесцельно побродив после ужина по части, он зашел в казарму далеко после отбоя. Ответственным по части был зампотех батальона майор Степанов.
Ростик знал, что Степанову оставались до пенсии считанные дни, поэтому он, как обычно, просидит всю ночь в штабе и по ротам ходить не станет. Ростик попросил дневального позвонить ему «в случае чего» и отправился к себе в общагу. Вера уже должна быть дома после закладки пищи к завтраку.

В тамбуре перед комнатой Ростик услышал протяжные гортанные звуки.
«Что-то случилось… Господи, Вера…» — подумал он и, не разуваясь, ворвался в комнату.
— Вега… — только и смог произнести Ростик… и обомлел на месте.

Женушка стояла в позиции «раком» на их семейном ложе, держась обеими руками за деревянную спинку кровати, и извивалась под мощными толчками дембеля из соседней роты. Рядом, на стуле, со спущенными штанами сидел его сослуживец. От неожиданности тот вскочил на ноги и начал спешно натягивать свои портки, с глуповатой улыбкой поглядывая на вошедшего. Верка так громко охала, что ничего не замечала, впрочем, как и ее партнер, запустивший свою пятерню в торчащие в разные стороны патлы поварихи. Надевший штаны «воин» сильно стукнул по спине своего дружка. Тот резко обернулся…
— Нет, котик… не сейчас… не останавливайся, прошу… — застонала Верка. Солдат остолбенел, глядя в округлившиеся глаза офицера. Верка задвигала бедрами, стараясь наверстать темп.
— Верунь, а у нас тут это… муж вернулся…
Продолжая двигать вспотевшим задом в такт движениям дембеля, Верка, наконец, повернула голову. Глаза ее горели безумным блеском…
— Быстрей… быстрей… — взвыла она, глядя в мутнеющие глаза мужа, заметно ускоряясь.
Ситуация возбудила ее до предела, и похотливая баба уже абсолютно себя не контролировала. Ростик брезгливо отвернулся в сторону окна. Меж штор разливался настырный лунный свет. Он попятился к двери…
— Ростичек…милый… да… Вот так это нужно делать! А-а-а…. Вот так это делают настоящие мужики… да… — доносилось из-за дверей, только что с силой захлопнутых им. А потом послышался смех. Сумасшедший смех солдат, смешанный с хрипящими воплями женского оргазма.

***

…Просидев на полу в бытовке с добрый час, Ростик встал и подошел к окну. Снаружи на него пялилась полная луна. Она явно ухмылялась. Замполит уперся лбом в стекло и начал вглядываться в ее очертания.

— А тебе-то чего от меня надо? Что, так смешно? — прошептали пересохшие губы.
Луна перестала ухмыляться и приказала ему обернуться. В дальнем, вполне освещенном лунным светом углу, он увидел бухту стальной проволоки.

«Ну и что?» — уже мысленно вопрошал Ростик, снова повернувшись к луне.

«Ты знаешь», — совсем уже серьезно ответила та.

Дальше все происходило очень стремительно. Ростик отмотал метра два тонкой, но очень упругой проволоки и резкими повторяющимися движениями отломал кусок. Согнув его пополам, он соорудил петлю и аккуратно примерил себе на шею. Луна одобрительно закивала. Свободные концы проволоки были тщательно намотаны на большой металлический крюк, торчащий с потолка — сообразительные бойцы приспособили его под боксерскую грушу…

Ростик стоял на старой армейской табуретке серого цвета с ослабленной на шее петлей. Ему было страшно. Он никак не мог решиться и старался не обращать внимания на назойливую луну, которая уже кричала:

«Сделай это! Сделай хоть один мужской поступок в своей никчемной жизни!»

Горячие слезы, впервые за долгие годы, покатились по дрожащим от напряжения щекам.

«Боже, — думал Ростик, — ведь мне даже нечего припомнить хорошего из этой дрянной жизни… Пустота… Одна пустота… А ведь это совсем не моя жизнь… Я все эти годы жил не свою жизнь… Я выбрал не тот путь. Как страшно… Ведь я хороший человек. Ведь я мог стать кем угодно. Зачем я в армии? Зачем армии нужен я? Какая глупость… Это не мое место! Я и без этого мог стать настоящим… нет… обычным. Да… обычным настоящим мужчиной…»

«Делай это!!!» — закричала наглая луна.

«Нет… что же я делаю?.. Я напишу рапорт об отставке и уйду отсюда к чертовой бабушке! Я разведусь с этой страшной женщиной! У меня есть квартира… У меня есть руки… У меня есть голова… Я хочу жить свою жизнь!»
Ростик начал осторожно стаскивать с себя туго затянутую петлю…

В этот момент распахнулась дверь. Это оказался дневальный. От неожиданности Ростик дернулся и… хлипкая расшатанная табуретка стремительно ушла у него из-под ног.
— Товарищ лейтенант, да вы что же?! — заорал дневальный и побежал прочь, — Дежурный! Там замполи-и-и-и-т!!!

Вместе с убегающим насмерть перепуганным солдатиком испарился и шанс на спасение. Ростик судорожно задергался, отчего стальная удавка впивалась в горло все глубже.

«Ну вот и все…»

Хрустнул шейный позвонок и, на какую-то долю секунды, Ростик, словно в мягкую вату, окунулся в облегченность и покой… Теперь он отчетливо почувствовал, как из него извергается семя. Стало стыдно…

«Они опять будут надо мной смеяться…»

Луна безучастно висела за окном…

февраль – сентябрь 2010

 

Прострация

05 Фев

Через мутный прожектор
хрусталика,
опираясь на сбитый фокус,
с перманентною гибкостью
карлика
бью граблями о лоб широкий
длинной палкою очень
ребристой.
Продвигаясь водами
тухлыми
сквозь косяк трёх рыб серебристых,
проплывающих с рваными
брюхами
в полуобморочном
сознании.
Полотенцем слизким
на голову,
уж облезлый, едва касаемый,
делит тело со мною
поровну…
Бесполезно искать
грацию
там, где видеть вообще нечего,
кроме рваных краёв
прострации
сквозь мушиный глаз
многоклеточный…

май 2009.

 
 

летели те года…

15 Янв

летели те года
по небу за моря,
прощались навсегда
да без оглядки.
зря
машу рукою вслед,
пытаясь зацепить
хорошие куски
из некоторых лет.

твои вот не спешат,
твои
ещё все тут —
и их совсем не жаль,
они ещё растут
крылами чтоб взмахнуть,
да в небо улететь
и к тем моим пристать.
и вместе с ними
в путь…

я в окруженьи муз
и мне так хорошо,
что к вечеру напьюсь —
мой маленький грешок.
и тихо,
невзначай,
теперь меня журишь
а я ж тебя люблю!

…смотри, остынет чай…

откроем календарь
и поглядим вперёд,
где в небе государь
младенцам гнёзда вьёт.
мы сядем на порог
посмотримся в глаза
а что ещё сказать?
отмерен новый срок.

осталось помолчать.
осталось подождать
пока сгорит
свеча..
ты снова будешь мать!
а сам себе:
— не ссы,
не думай о плохом.

…летели те года…

наверно,
будет
сын…

15/01/11 moro2500

 

Подарки для директора

03 Янв

Корпоратив в честь праздника закончился,
Директор фирмы пьяненький в такси…

Гуляли все – от Наденьки уборщицы
До президента инвестиций Си
/Китайского коллеги из Пекина/.
И зам финансовый Альберт Козлов,
И секретарша милая, Ирина,
И клерков разных дюжина голов.

Охранники, бухгалтеры, кассиры,
Отдел по кадрам, менеджеры, сбыт,
Водитель личный, инженер Красилов…

Гуляли, в общем — каждый пьян и сыт!

Костюмы, маски, уши грызунячьи,
Шампанское рекой и танцев пот;
Веселье, хохот, конкурсные скачки,
Снегурочка… Короче — Новый Год!

И вот директор, радостный и гордый
За коллектив и бизнеса прогресс,
С лоснящейся и умилённой мордой,
К подаркам проявляет интерес:

Вот портсигар,вот галстук,вот сигары,
Вот зажигалка, вот брючной ремень,
Одеколоны, коньячишко старый…
Директору приятно, ясен пень.

Сидит, обёрток ворох разгребает,
Последняя коробка меж колен,
Открыл. На дне открытка голубая,
А в ней написано:
«Директор – Член!»

Директор тихо загрустил:
А, хуле, всем не будешь мил.

 

вопросы…

01 Дек

чтоб не искуриться
сигареты в россыпь
покупаю утром я у седых старух.
мысли одинаковы:
задают вопросы
о простом /не сложном же/… замыкая круг
продолжаю медленно
кувыркаться в грязи,
не марая /бережно/ полукруг у глаз
веками расчерченный
фиолетом красят —
странные ошибки чтоб — залатались враз…
вечером покаянно
на остатки спрятанных,
дабы не нарезаться, три кусочка льда.
я необязательный,
я ругаюсь матами,
на вопросы встречные отвечаю — да…
получив у осени
новые задания
оплетаюсь сеткою /пальцы чуть сломав/
улечу стремительно,
не покинув здания —
временами мысленно я схожу с ума…