moro2500

Он любил ее на расстоянии,
трогал рукой фотографии ранние
журналов упругих да глянцевых…
Слушал по радио новости,
сочинял стишата, глупые повести…
Ревновал ко всеобщей доступности.
Пальцами
гладил район промежности.
Замыкался в приступах нежности…
Плакал, синхронно с толчками семени.
Потом бушевал горестно —
рвал газеты, куда-то звонил,
бессовестно
слал проклятия, бился теменем…

А когда хоронили — публично вторили
о больном убиенце в ее истории.
Он не плакал, сжигал лишь остатки памяти,
облегченно вздыхая, с улыбкой.
Радуясь,
что утихла ревность, и что наградою –
следопытом назначен мужчина
грамотный…………………

7.07.2012

типа прозаического финала.

Валера дождался пока схлынут потоки фанатов, и кладбище опустеет. Лишь теперь он подошел к могиле, заваленной сотнями живых цветов и положил свои. Кривая ухмылка скользнула по лицу. Он оглянулся по сторонам, сел на корточки, и лишь после этого достал из кожаного портфеля цветной глянцевый журнал. На обложке красовалось светящееся лицо восходящей поп-дивы Клавдии. Она ослепительно улыбалась, зажимая в руках какой-то идиотский фетиш – награду за невьебенные достижения в музыкальной культуре.
Валера придвинул обложку к фотографии захороненной и сдавлено засмеялся. Смех скорее напоминал хлюпанье. Потом аккуратно вернул журнал в портфель и произнес шепотом:

— Вот и всё, моя маленькая шалунья… вот и всё! Но ты не волнуйся… тебя не забудут – гляди сколько цветов! Они все любили тебя – а зря… Только я мог любить тебя так, как ты этого заслуживала. Только я, понимаешь, сука… — последние слова он громко отчеканил, разбросав слюни и поднялся на ноги. Но тут же осекся – в кармане завибрировал мобильный телефон. Валера послал воздушный поцелуй и двинулся по натоптанной тропинке, поднося телефон к уху.

— Слушаю, товарищ полковник.. да.. так точно, работаем. Есть кое-какие зацепки… Конечно, о каждом шаге докладывать лично вам. Я понял… да… так точно…

Валера удовлетворенно зажмурил глаза, когда телефон возвращался в карман серого пальто. Теперь он резко остановился, развернулся на каблуках и двинулся обратно к могиле. Мерзкая ухмылка приблизилась вплотную к изображению молодой женщины, высеченному в мраморной плите. Он прошептал:

— Я уверен, что Клавдия оценит мою любовь, и поймет… Любовь тысяч идиотов ничто, в сравнении с настоящими чувствами.
И она будет жить долго…

****************************************************************************************************************