RSS
 

Posts Tagged ‘Судьба’

Носки-феномены

07 Сен

 

Наверное все слышали о феномене раздвоения личности? Этот аспект еще далеко не изучен, однако, есть в этом мире вещи еще более загадочные и странные…

В одном из родильных отделений города, с интервалом в двадцать минут, родились братья- близнецы. Когда они наполняли родильную комнату оглушительным двуголосым криком, в соседней палате остановилось маленькое сердечко другого новорожденного. Что там случилось, не ясно — может пуповина не так завернулась, может еще что, но, абсолютно здоровый, доношенный ребенок, замер, не успев и вскрикнуть. Пока весь персонал боролся за жизнь малыша, один из близнецов — Вася, неожиданно перестал орать… Так же неожиданно в соседней палате раздался долгожданный крик…

Начало

С тех пор Вася не издавал звуков и мне приходилось отдуваться за двоих — и не только в этом. Во всем. Никто не мог объяснить наш феномен. Вася был практически частью меня, моей трехмерной тенью. Он не ел пока не наемся я — ел лишь тогда, когда я сладко засыпал. Брат, в отличие от меня, был абсолютно инертен и угрюм. И самое удивительное и странное — Вася терял сознание, стоило отлучить меня от него больше чем на 20-30 шагов.

В годик я уже носился по комнатам во всю прыть, успевая набедокурить тут и там. Вася же сидел замерев на месте и, глядя в одну точку, непрерывно раскачивался взад-вперед, словно какой-то биологический манометр. Раскачивался и молчал. Все свое детство я только и слышал от матери:
— Витюша, не отходи далеко от братика — он упадет!
Нелегко пришлось нашей маме с таким подарком судьбы. Отца мы не знали вовсе. О том что он художник, и живет где-то в Канаде, мы узнали уже в сознательном школьном возрасте…

Примерно к трем годам я болтал плодотворно и без конца. Тогда впервые я пытался объяснить матери на своем детском языке, что когда засыпаю — попадаю в Ваську. Но вся эта болтовня списывалась на мою бурную фантазию. Мама никак не могла взять в толк, каким образом в моем альбоме для рисования появлялись шедевры, да такие, что не каждый взрослый мог нарисовать лучше! Днем же я рисовал как курица лапой. Матери не могло и в голову придти, что это делал Вася…
Конечно же нас показывали разным специалистам, которые не придумали ничего более разумного, как обозвать Васино состояние — аутизмом. А еще, все в один голос твердили о неком феномене неизвестном науке. О незримой связи между нами, более прочной, чем у обычных близнецов.

К шести годам мы стали незначительно отличаться внешне. Я был чуть выше и крупнее. И это не удивительно — ведь я много и с удовольствием ел, много бегал и прыгал, много… Одним словом, развивался. А Вася привычно семенил за мной, едва поспевая, молчал, и очень внимательно следил за всем происходящим.

Школа


— Витенька, Васютка, — мама стояла перед нами, одетыми в одинаковые коричневые костюмчики и, влажными от волнения глазами смотрела на нас, переводя взгляд с одного на другого. — Сегодня очень важный для вас с братом день. Теперь мама все меньше и меньше времени будет проводить рядом с вами. И вы все больше времени будете проводить наедине друг с другом. А ты, Витя, должен будешь отвечать за судьбу братишки. Будет нелегко, я знаю… Ты знаешь… но так надо… — она обняла нас и окончательно расплакалась.

Так мы пошли в школу. И этот день стал действительно значимым для нас. Мы более осознанно становились единым механизмом, отдаляясь от матери. У нас появились свои секреты о которых не знала ни единая душа…
Мы всегда сидели за одной партой, но, фактически, учился только я. Вася лишь номинально числился в реестре классного журнала. Он просто сидел рядом, молчал и тихонько покачивался. И очень внимательно впитывал информацию…
— Носки, гляньте, носки!!! — загорланил один из гурьбы старшеклассников, проходившей мимо нас мирно стоящих у окна. — У меня когда-то левая нога в гипсе была, так я на нее сверху носок натянул… Левая и правая нога — точь-в-точь на этих похожи были!
Вся эта великовозрастная ребятня взорвалась динамитом идиотского хохота. С тех пор волей этого весельчака, к нам прилипло погоняло — «Носки». Сначала это ужасно злило, но постепенно, кличка так приросла к нам, что звучала привычней чем обращение по имени. Надо сказать, с самого детства мы одевались всегда одинаково. Наверное со стороны это выглядело комично…

Учился я неплохо, временами выше среднего, но никто даже не догадывался откуда у этого прилежания «ноги росли”… К третьему классу мы с братом так спелись, что стали находить все больше и больше преимуществ нашего совместного существования. Васька, как оказалось, вовсе не бесцельно просиживал штаны со мною в школе. По ночам он исправно делал домашние задания, много читал, рисовал… Утром снова «уходил в себя” (или «в меня»- разбери тут), а я просыпался и добросовестно все переписывал. Почерк брата был значительно аккуратней моих каракулей. Не сказать, что я был тупым, но до Васиного уровня мне было далеко!
Во время контрольных работ брат абсолютно незаметно для окружающих делал мне подсказки, подталкивая к правильному решению. Молча конечно же. Загвоздкой были вызовы к доске, где мне не всегда хватало уверенности в своих силах, поэтому иногда случались “косяки”, приводящие учителей в легкое недоумение. В общем я был твердым хорошистом, что вполне устраивало меня.

Однако бывали нестыковки. В основном из-за того, что мы не могли существовать вдали друг от друга. Вернее он. То упадет в обморок, когда я резко рвану в нападение во время футбольного матча (потом откачивал его минут десять), то во время кросса свалится…
К восьмому классу — вся школа знала кто такие братья-носки, но мега-популярность пришла к нам после одного случая…
Популярность

В тот день мы дежурили по классу. Расставив стулья на парты и вымыв полы, я запер дверь и отправился в учительскую оставить там ключ. Вася остался ждать в коридоре. В учительской оказалась наша классная руководительница, она попросила сложить на верхнюю полку какие-то пособия и журналы. Пока я делал это, классуха допытывалась о нашей жизни вне школы… В общем я задержался. Когда же наконец вышел, увидел мерзкую картину: группа десятиклассников, среди которых был главный хулиган и авторитет школы Тоха, окружили Ваську и толкали его друг на друга, перемещаясь по длинному коридору. Я подбежал и оттолкнул в сторону первого попавшегося идиота так, что он не удержался на ногах. У Васьки подкатывались глаза и он медленно оседать на пол.
— Вы что делаете, придурки?! — заорал я, подхватывая Ваську и, прислонив его спиной к стене, закрыл своим телом.
— Носок, ты че потерялся?! — прошипел сквозь зубы Тоха, — После уроков жду на площадке за туалетом… Не придешь — ты труп!
— Да без вопросов! — я был так зол и возмущен, что не успел испугаться. Сам от себя не ожидая, я жаждал мести…

Тоха позаботился о шоу. Когда мы приближались к месту, там уже была толпа зрителей из всех старших классов. Среди хихикающих девиц я заметил Светку. Она была на год старше. Это была самая красивая и модная девчонка школы. Я давненько поглядывал на нее с замиранием сердца и дрожью по телу. Она стояла чуть впереди подружек, улыбалась и смотрела на меня. Поймав мой взгляд, она неожиданно послала «воздушный поцелуй». Не знаю, что она тогда имела св виду, но это придало мне еще больше уверенности в себе. Я совсем не боялся. Усадив Ваську на скамейку, чуть поодаль от толпы, я отошел от него шагов на десять и остановилс. Тоха ухмылялся, глядя на меня поверх толпы.
— Ну иди сюда, носок штопаный! Что стал, как баран — обосрался что-ли? — толпа заулюлюкала в предвкушении зрелища.
— Я пришел. Если есть что сказать, подойди и скажи…
Тоха двинулся на меня, толпа тут же замкнулась кольцом вокруг нас. Это мне и нужно было — лишь бы не далеко от брата.
— Ну что, гандон, куда тебя врубить для начала?!
Но ударил я. Не спрашивая куда, я зарядил ему прямым в нос. Очень сильно и точно.
Тоха, не ожидавший такого выпада с моей стороны, грузно рухнул на стоящих позади него. Он заревел, как раненый зверь и тут же поднялся. Дороги назад уже не было. Я двинулся навстречу и со всего маха зарядил каблуком своего тяжелого ботинка ему в подбородок. Тоха лежал овощем на спине, лицо было залито кровью. Ошалевшая массовка заглохла, как будто кто-то неожиданно выдернул из электросети вилку от орущего на всю мощь музыкального центра. Адреналин в моей крови зашкаливал. Я уперся коленом в грудь врага, левой рукой схватил его за длинные жирные патлы, а правой, сжатой в кулак, замахнулся для последнего удара…
— Носок… обломайся… — голос Тохи был неузнаваем и жалок, — у меня и так башню заклинило…
Сплюнув возле его перепуганной физиономии я ослабил хватку и поднялся на ноги. Толпа тут же расступилась. Вася сильно раскачивался, сидя на своем месте…

С того самого дня я все крепче становился на ноги, постепенно превращался в лидера. Старшеклассники теперь здоровались со мной за руку при встрече. А Тоха… Он исчез. Говорят перешел в другую школу, дай Бог ему здоровья…

Светка

Однажды, где-то через пару месяцев после этого случая, один из моих одноклассников, загадочно улыбаясь, передал мне записку.
Мое сердце бешено колотилось, когда она в коротенькой юбочке, улыбаясь, приближалась к месту встречи.
— Пришел, значит?
— Пришел, — я пялился на ее стройные ножки в полосатых черно-белых чулках.
— Я… нравлюсь тебе?
— Да.
— Ну так что?
— Что?..
— Вот, блин… Ты — осёл что ли?! Ты хочешь со мной встречаться?
— Ты серьезно, Свет? — я внимательно заглянул в ее огромные голубые глаза, сверлившие меня с вызовом. Я не верил своим ушам.
— Конечно серьезно, дурачок! Ты уже давно нравишься мне. К тому же я вижу, как ты на меня пялишься.
-Да… нет…
— Нет?!
— Ну, да… Ты очень мне нравишься.
Светка засмеялась и поцеловала меня прямо в губы. Я был так смущен происходящим, что просто не знал как мне себя вести.
— Все нормально, Витя. — Света провела рукой по моим волосам. — А ты клевый, записывай телефон…

***

Папашка наш видимо был очень даже ничего, потому как к своему шестнадцатилетию я был замечательно сложен — широк в плечах, ростом под метр восемьдесят и выглядел постарше своего возраста. Вася немного уступал мне в параметрах, но природа «не подкачала» и на его внешних данных. Мы были светловолосы, кареглазы, имели красивые черты лица. Период юношеских прыщей мы проскочили так быстро, что не успели расстроиться по их поводу. Девчонки загадочно косились на нас и перешептывались, едва завидев.

Со Светкой у нас действительно все было замечательно. Мы уже насладились впечатлениями от первых робких поцелуев и находились на стадии более глубоких и продолжительных. Мы просто души не чаяли друг в друге. Часто гуляли, ходили в кино, кафешки разные… Вася непременно присутствовал рядом.
— Слушай, Вить, а тебя что устраивает вся эта дурацкая ситуация?
Был один из последних теплых дней «бабьего лета». Мы сидели в парке, наблюдая желтизну листвы, периодически целуясь и лаская друг друга. Васька сидел на противоположной стороне аллеи и поглядывал на нас.
— Ты о чем, Светуль?
— Будто не знаешь, о брате твоем! Тебя не смущает, что он постоянно дышит нам в затылок… Наблюдает.
— Ну ты же знаешь, ему нельзя без меня…
— Знаю. Так ты может и в постель его к нам затащишь?
— Ммм… Постель?
— А ты что, не хочешь?
— Хочу!!!
— Ну так слушай. Через месяц в школе будет маскарад в честь Хеллоуина. Там будет конкурс на лучший маскарадный костюм, но это тебя не каснется, и на лучшую костюмированную пару. Так вот, мы — победим, в этом я даже не сомневаюсь! И тогда… я твоя. Мы снимем номер в гостишке… Вот только носочки нужно распаровать…
— Ну Светка!
— Думай, Носок, думай! Я, понимаешь ,»Я» хочу быть твоим вторым носком! Один лишний…
— Но ты даже не представляешь, как тесно мы связаны! Васька без меня…
— Вот и посмотрим, насколько сильно ты меня хочешь?! Пора жить своей жизнью.

Новая жизнь. Дурка

И тогда я впервые серьезно задумался… А ведь и правда, я живу не своей жизнью. Интересной, необычной, полной загадок, но — не своей собственной! Оказавшись на пороге взросления, я уже по-другому воспринимал происходящее. Света права, но что же делать? Я отдавал себе отчет, что могу потерять эту роскошную девочку. И даже не из-за ее дурацкого каприза… Я заглянул значительно глубже.

Когда до маскарада оставалась пара недель, произошло нечто…
Начались первые призывные комиссии в военкомате. В нашем с братом случае ни о какой службе в рядах вооруженных сил не могло быть и речи, но необходимо было заключение врача-психотерапевта. Поэтому нас на несколько дней поместили в специализированное заведение для обследования. Мы прошли кучу тестов и тренингов, сдали литры анализов — результат, как обычно — аутизм и невозможность самостоятельного существования. «Закос» от армии о котором лишь мечтали мои сверстники абсолютно не радовал. Оставалось переночевать последнюю ночь, а утром, получив заключение врача, свалить из этого ужасного места.


Мы сидели в комнате эмоциональной разгрузки, где я, в очередной раз, проигрывал партию в шахматы. Обстановка была умиротворяющая — повсюду зеленели комнатные растения, в огромном аквариуме плавали рыбки, в клетке бубнил волнистый попугайчик.
— Привет, психи! — тишину нарушил резкий хрипловатый голос. Вошедший парень был невероятно худой и высокий. Неопределенного цвета глаза навыкате вытаращились на шахматную доску. Лицо неестественно узкое, усыпанное крупными угрями. — В шахматишки балуетесь?
— Балуемся… Тебе что? — от неожиданности я отпрянул чуть в сторону.
— Да так… А вы чего здесь? Выглядите вполне нормальными.
— Мы и есть — нормальные! Завтра выходим.
Васька, упершись взглядом в своего ферзя, монотонно раскачиваться. Этот тип явно беспокоил его.
— Угу, конечно, все мы тут нормальные, — он заржал каким-то квакающим смехом, обнажая кривые зубы.
— Чего тебе надо, придурок? — я начал закипать — состояние брата передалось и мне.
— Тихо…тихо! Знал бы я сам, чего мне надо? А что это близнец твой помалкивает, даун что-ли?
— Сам ты даун — у него аутизм! Он никогда не разговаривает, особенно со всякими идиотами. Сам-то чего здесь?
-О-о! А я думал меня все здесь знают. Неужто не слышал о Коле Бешеном?
— Слыхал. Был вчера разговор какой-то… Так ты же это… в “закрытой комнате” вроде должен быть. У тебя раздвоение личности, так ведь?
— Точно! Из «комнаты» выпустили за хорошее поведение сегодня утром. Обещал не шалить, — он снова заквакал.
— За что закрывали, если не секрет?
— А вот! — он задрал байковую клетчатую рубаху, оголив тощее тело, изуродованное широкими, едва зажившими царапинами, покрытыми желтоватыми струпьями.
— Нихрена себе! Не рановато тебя отпустили? Зачем ты это делаешь-то?!
— Это не я. Это он — Бешеный, — спокойным голосом ответил Коля, заправляя рубаху обратно в спортивные штаны.
— ???
— Как всегда, тело не поделили, — сквозь зубы процедил он. — Мое тело, понимаешь?
— И часто это…хм… у вас?
— Бывает. Это он мне посоветовал познакомиться с вами. Вернее, заставил, гад! Он сказал… — И тут Коля начал с каким-то неимоверным усилием крутить головой и рычать.
— Эй, ты чего?!
И так выпуклые глаза парня выкатились еще больше, брови неестественно сошлись к переносице…
— Ты… Ты можешь мне помочь! — вырвался из груди Коли Бешеного страшный булькающий голос, — У тебя два тела…
Я испугано вскочил с места. Вася по-прежнему сидел на своем месте, но раскачивался все сильнее и сильнее.
Странный тип теперь извивался всем телом, гримасничал и безумно вертел головой. Я растерянно смотрел то на него, то на брата, и совершенно не представлял что делать?

Коля вдруг перестал корчиться и произнес голосом с которого началась наша милая беседа:

— Если сейчас кто-нибудь зайдет, меня снова закроют..и на этот раз надолго! Нужно что-то делать…

— Что, хренов придурок?! — я почти кричал.
— Витя, уходи отсюда… — я едва верил своим ушам, но эти слова произнес Васька. — Подальше уйди! Я знаю что говорю, поверь.
Вася при этом абсолютно не качался, осознанно глядел прямо в мои глаза. Я же ощутил какую-то предательскую слабость в ногах и тошноту. Схватившись за стол, чтобы не упасть, я произнес:
— Ва-а-а-ся??! — и не узнал своего голоса. Это был не голос, а какое-то овечье блеяние.
— Теперь ты понимаешь, почему я всегда молчал? — Васька улыбнулся. И тут же его взгляд уперся в какую-то точку прострации в районе стола. Снова появилось привычное покачивание.

Не знаю почему, но я одобрительно кивнув головой и быстрым уверенным шагом вышел вон из комнаты отдыха, удаляясь все дальше по бесконечному коридору. И чем дальше я уходил, тем уверенней и сильней ощущал себя…
Не знаю сколько прошло времени. Может минут десять, а может час… Когда я начал соображать в привычном понимании, то поймал себя на том, что стою в торце длинного коридора и через зарешеченное окно пялюсь куда-то вдаль. Ругнувшись себе под нос, я помчался в обратном направлении, распихивая по пути слоняющихся бесцельно психов. Когда я вернулся в комнату эмоциональной разгрузки, то обнаружил следующую картину…
На мягком диванчике мирно закинув ногу на ногу восседал Николай и читал периодическую литературу в виде газеты, раскрытой в полный разворот. Васька сидел на стуле напротив аквариума и разглядывал рыбок…
— О, Витек, как самочувствие? — произнес Коля спокойным будничным голосом.
— Нормально… Что здесь за… нахрен?!
— Ты знаешь, оказывается это такое удовольствие — посидеть вот так, почитать газетку, расслабиться. И никто не мешает тебе. Никто не лезет в твой мозг.
— Какую газетку?! Кто лезет?

Коля отшвырнул газету в сторону и от души расхохотался! Вася, продолжая глазеть в аквариум, тихонько затряс плечами. Я ринулся к нему и резким движением развернул лицом к себе. К своему полному изумлению я обнаружил, что брат смеется, стараясь сдерживать себя. Теперь он, хлопнув себя по коленкам, заржал наконец в полный голос. Я стоял тупо пялясь на него…
— Ну, здравствуй, брат! — его голос был точной копией моего, но более мягкий, что ли. Мы обнялись…
— Пойдем Витя, нам еще нужно столько сказать друг другу. Здесь нельзя — не будем светиться.
Мы попрощались с Колей, договорившись обязательно встретиться «на воле» и ушли к себе в палату. Говорили всю ночь. Вася рассказал мне, что всю свою жизнь он ждал такого случая. Он прекрасно понимал, что происходило с ним, но не проявлял себя, боясь навредить мне. Что его мозг достаточно развился и готов гармонично соединиться с шалопаем, который теперь находится в его теле. И именно он — мозг, а не вторая личность Коли, будет руководить телом. И еще много чего рассказал…
— Теперь у нас будет все замечательно. У нас будет новая, отдельная друг от друга личная жизнь. Правда физически ты далеко ушел вперед, придется наверстывать. Да и подлечиться бы — запустили мы, Витька, организм мой! И печень больная, и желудок… Но это так, мелочи жизни…
— Да это просто взрыв мозга! Я — в шоке!
— Ничего, привыкай. Зато теперь мы станем полноценными носками! — Мы засмеялись и уже в который раз крепко обнялись.

Маскарад

Первое время мы делали вид, что ничего не произошло и жили по-прежнему. Ходили в школу, где Вася сидел и молча покачивался. Знала все только мама, которой мы как можно мягче и поэтапно преподнесли наше счастье. Она конечно же была шокирована и не верила в произошедшее, но что делать? Глаза видели, уши слышали. Мама без устали болтала с Васькой, как будто он уезжал надолго, и вдруг неожиданно вернулся домой.
Мне очень хотелось рассказать все Светке, но я решил преподнести ей сюрприз и сдерживался как мог. Она заметила какую-то странность в моем поведении, но не могла взять в толк, что же со мной “не так”?
И вот наступил вечер Хэллоуина. Мы, разодетые в черные атласные костюмы, цилиндры и маски — выглядели незатейливо. Но зато чертовски стильно! Мама постаралась, взяв костюмы напрокат у знакомой портнихи из местного театра. Школа была стилизована под знаменитый буржуйский праздник — повсюду желтели головы-тыквы, мерцающие изнутри. Туда-сюда сновали костюмированные персонажи. Кого тут только не было: и Фредди Крюгеры, и ведьмы, и дьяволы, и живые мертвецы… И прочая сволочь. Кто были мы — неизвестно, да и какая разница?


Я оглядывал помещение актового зала в поисках Светы. Время от времени здоровался с теми кто был узнаваем, обмениваясь хвалебными речами по поводу костюмов. В каком образе Светка, я даже не догадывался, поэтому продолжал бесцельно озираться. Вася с притупленным взглядом слонялся поблизости — он был в образе. Вот это маска! О ней никто не догадывался, но она была безупречна. Вот девушка-дьяволенок — вся в красном, вот ковбойша какая-то… Опять осечка. Под звуки устрашающей загробной музыки на сцене появились ведущие. Где же она?
Неестественно холодные ладони накрыли мои глаза сзади, в спину приятно уперлось что-то мягкое.
— Ох-хо! И кто же это у нас?
— А кого бы вы хотели?
— Я думаю… Я хотел бы увидеть самую красивую девчонку на этом празднике…
Обернувшись, я так и обомлел от восторга! Передо мной стояла очаровательная женщина-кошка в обтягивающем черном эластике, каждым своим изгибом подчеркивающем идеальное тело. Остроконечные ушки дополняли картинку. Это — моя девочка!
— Мяу, — Светка приподнялась на носочках и поцеловала меня в губы, — тебе нравится?
— Почему кошка?
— В жизни, многие женщины по сути являются кошками — они умело устраивают свой быт, ловко находят кавалеров, и, самое главное, очень любят, когда к ним относятся с лаской и пониманием, — пролепетала она, как по писанному.
— Вот оно что. Ты такая клевая…, — я нежно взял кончики ее пальцев, поднял руку вверх и покружил несколько раз вокруг оси, — просто — чудо!
— Я знаю, — Светка замурлыкала, прижимаясь ко мне, — а я ведь едва узнала тебя! В этих костюмах, кстати — очень сексуальных, и масках — вы почти не отличаетесь.
— Ну, на то он и маскарад!
— Все так загадочно…
— То ли еще будет!

Я взял Светку под руку и увел в гущу присутствующих поближе к сцене.
Света оказалась права. Хотя конкурс на лучший костюм достался какому-то оборотню, конкурс на лучшую костюмированную пару остался за нами, при том — с большим отрывом от конкурентов. Мы поднялись на сцену и под продолжительные аплодисменты и поздравления получили какой-то дурацкий кубок и грамоту.

Потом мы танцевали и целовались. Светка, прижавшись ко мне всем телом и склонив к себе мою голову, прошептала в самое ухо:
— Как там наш уговор? Я уже хочу уйти отсюда. Я хочу… тебя, — и она часто-часто задышала, вынуждая меня почувствовать наступившую скованность и тесноту брюк.
— Пойдем, — я взял ее за руку и направился к выходу.
— А Васька?
— Что, Васька? Мне помнится ты не хотела его компании, — я загадочно улыбался.
— Не… Но с ним все будет нормально?
— Смотри какая сердобольная! Стой здесь, я сейчас вернусь. Скажу ему волшебное слово — и вернусь.
Я нырнул в толпу танцующих в поисках брата. Он стоял прислонившись спиной к колонне и наблюдал за происходящим. Наши взгляды встретились — и мы незаметно улыбнулись друг другу. Одними глазами. Через несколько секунд мы вышли вместе.

— Пошли!
Светка оглянулась несколько раз пока мы быстро удалялись. Она не верила своим глазам — Вася стоял на месте, глядя нам вслед.
Едва захлопнулась входная дверь, как Светка резко остановилась, отдернув руку.
— Не могу я так! Что-то здесь не то. С ним точно все будет хорошо?
— Любишь?
— Очень люблю, но я не хочу, чтобы из-за меня…
— Почему же раньше не говорила?
— Что не говорила?
— Что любишь?
— Ты что, с дуба упал… Я говорила. Я сто раз говорила…
— Может не мне?
— А кому..?
— Ему.

Входная дверь снова открылась, выпустив изнутри громкие звуки музыки и… брата, с улыбкой до ушей.
— Света, это я, Витя!
Светка вытаращила кошачьи глазки сквозь отверстия своей симпатичной маски, переводя взгляд с одного на другого. Это длилось секунд десять и ситуация становилась неловкой.
— Не знаю, что здесь происходит, — наконец произнесла она, — но скажите мне кто-нибудь, с кем из вас я целовалась сегодня весь вечер?
— Со мной конечно! — я обнял ее за талию и начал кружить, отрывая ноги от земли.
— Хотя соблазн был, признаться… — это уже Васька.
— Что?! Да я тебе сейчас нос расквашу!
— Послушайте вы, носки хреновы, идите вы к дьяволу — оба! — Светка оттолкнула меня обеими руками и побежала прочь.
— Все, иди, я сам разберусь…

 

Эпилог
Конечно же я догнал ее и все рассказал. Она злилась, но под напором моих горячих поцелуев растаяла-таки и простила. Хотя, по-прежнему находилась в полу-шоковом состоянии. А потом была у нас незабываемая и страстная ночь, как мы и планировали…
Васька вскоре вышел из «подполья» — навели мы шороху надо признать! Он сдал экстерном все экзамены и попал в выпускной класс полнокровным учеником, да еще и самым лучшим. Занялся своим здоровьем и физической формой и очень быстро догнал меня по всем показателям. Сейчас нас едва можно различить — и мы счастливы. И самое главное — впереди у каждого из нас своя, полноценная, наполненная поворотами и приключениями, радостями и невзгодами ЖИЗНЬ!

moro2500 ноябрь 2009

 

Рождение великого

18 Сен


Это был день очередной зарплаты за совершение акта вандализма. Последнее время я совершаю их периодически, чтобы жить. Такая себе работа. Чаще это случается накануне очередных выборов, когда претенденты начинают вставлять палки в колеса друг другу, стараясь выбить из гонки за власть — обратная сторона агитации. В эти дни можно неплохо подзаработать в стране где есть демократия, но никто толком не догадывается, что с ней нужно делать на самом деле. Свобода!

Сегодня, под утро, я совершил поджег чучела, облаченного в красное полотнище с серпом и молотом в руках — прямо на площади Ленина. Сам же вождь был забросан резиновыми шариками с красками разных цветов, среди которых преобладал голубой и оранжевый колер. Кто заказчик? В жизни не догадаетесь, хотя все так прозрачно.

Но история моя вовсе не об этом. Я получил свои «кровные” 500 гривен и со счастливой миной пошел по проспекту, пересчитывая новенькие купюры, которые были отсортированы строго в порядке нумерации. С огромных бигбордов улыбались лидеры различных партий и блоков, обещая людям всевозможные блага. Я удовлетворенно подмигнул им, пряча деньги в карман пальто. Сильный порыв, неожиданно поднявшегося осеннего ветра, заставил меня нахохлиться и поднять ворот. Я остановился, застегивая верхнюю пуговицу, когда на глаза мне попался оборванец. Он копался в мусорном баке. Я взглянул на него, и радость от полученных денег сменилась тут же каким-то злобным разочарованием:

“Гребаная жизнь, — подумал я, — мне 30 лет, у меня два высших образования, а я как дурак радуюсь грошам, полученным таким мерзким образом! Да чем я лучше этого бомжары, что пытается найти еду в мусоре? Я сам такой же мусорщик…”
Я отсчитал в кармане пару купюр и уверенным шагом двинулся к оборванцу, с намерением поделиться. Подойдя сзади к его согнутому пополам телу, я вытянул руку, намереваясь похлопать по спине. В этот момент по проспекту на огромной скорости промчал черный тонированный автомобиль, обдав нас из лужи с головы до ног. От такой неожиданности бомж резко отшатнулся назад, сбивая меня с ног на грязный тротуар. Я так и грохнулся на спину с вытянутой рукой и зажатыми в ней хрустящими купюрами.
— Черт бы вас побрал! — закричал я. — Вот оно — стремление к добру, мать его!
— Покорнейше прошу извинить меня, любезный друг, однако, ввиду стечения ряда нелепых обстоятельств, я абсолютно не намеренно причинил Вам вред… — произнося такую необычную для данной ситуации речь, человек с внешностью бомжа протянул мне руку.
Рука была на столько грязной, что я брезгливо отстранившись в сторону, стал подниматься самостоятельно. Поднявшись, принялся отряхивать потоки грязной воды обильно забрызгавшие мою одежду.

— Да это я не на вас… Чертов ублюдок умышленно наехал на лужу — а чего стесняться, с правительственными-то номерами! Да, вот… это вам… — после его спитча, я просто не мог позволить себе обратиться к нему на “ты”. К тому же, у меня появилось какое-то идиотское смущение…
— Что это? — Мужчина посмотрел мне прямо в глаза. Да, он действительно был очень грязен и неопрятен, а запах от него источался такой, что невольно, я сделал шаг назад. Но эти глаза… Взгляд пронзительных голубых глаз, излучал скрытый где-то в глубине его сознания ум. Взгляд с каким-то благородным укором.
— Да вот… решил поделиться с вами… — я вдруг почувствовал себя так глупо и нелепо, как будто это не он только что копался в мусоре, а я — и теперь предлагаю прилично одетому прохожему, кусок найденного в баке рыбного пирога.
Он уловил мое смущение. Опустив взгляд куда-то в сторону своих башмаков с наполовину оторванными подошвами.
— Я Вас прекрасно понимаю… мой вид. Знаете,молодой человек, а я возьму эти деньги. И скажу вам откровенно — это чертовски кстати! — Он ловко выхватил все еще протянутые мною купюры, тут же пряча их в карман видавшей виды вельветовой куртки неизвестного цвета с облезшим искусственным воротником.
— Эдуард Арнольдович, — отрекомендовался мужчина, снова протягивая свою руку, но тут же, с пониманием, отстранив ее. — Знаете, у меня странное ощущение, что мы с вами знакомы много больше, чем о том говорит сложившаяся ситуация. Как ваше имя?
— Да мы, в общем-то, тезки… получается. Эдик я.
— Что вы говорите?! — глаза мужчины вспыхнули каким-то новым, где-то даже, фанатичным блеском. — А теперь скажите — только сразу, вы когда-нибудь в жизни пробовали писать?
— Что писать? — Не понял я.
— Рассказы, повести… романы, да что угодно?! — он почти кричал. Мимо прошла пара молодых, модно разодетых девиц, брезгливо косясь на нашу компанию. Мне стало неловко, но я ответил абсолютно серьезно:
— Ну, да. Было дело… еще студентом. Но это так, игрушки. Распространял среди своих, ради забавы. Ничего серьезного. Давно уже ничего не писал…
— Я знал! — Эдуард Арнольдович уже кричал. Он с восхищением, не отрываясь смотрел на меня. В его глазах дрожали слезы умиления…
— Да в чем дело-то? — Мне стало уже совсем как-то не по себе.
— Я чувствовал что это вот-вот произойдет, но не думал, что так… как снег на голову! Понимаете, Эдуард, я ведь тоже пишу…вернее, писал когда-то. Сейчас в это трудно поверить, но я — один из Великих! Тех, что нетленны! — Он так растрогался, что подскочил ко мне и крепко обнял. Запах гнили проник в мои ноздри, вызывая рвотный рефлекс.
— Извините, это я от радости. Так вот… Вы тоже!
— Что — тоже? — Мне это стало уже надоедать. Я просто хотел скорее уйти, но что-то неумолимо держало меня на месте. Что именно, понять я был не в состоянии.
— Вы тоже один из Великих! — он произнес это почти шепотом. — Да-да, это так, не удивляйтесь. Вы ведь не думаете, что все великие композиторы, писатели, поэты… художники — просто берут и становятся таковыми? Нет. Тут особые судьбы… Выстраданные по особым законам.
— Ну а я-то здесь при чем?
— Понимаете, судьбы таких людей переплетены в течение всей жизни. Мне это было дано знать всегда — вы же узнаете только сейчас. Я не зря прошел все эти лишения и муки. И это все, молодой человек, чтобы найти Вас! Теперь, все будет по-другому.

Я смотрел на него как мартышка, наверное, смотрит на удава. Почему-то мне стало так легко и комфортно. Почему-то я верил каждому его слову. В сознании пролетала, периодически, другая часть меня и твердила, что нужно бежать прочь от этого сумасшедшего…
— Так что же вы хотите от меня? — сдавленным голосом произнес я.
— Да, собственно, ничего. Понимаете, Эдуард, все уже свершилось. Наши судьбы, сделав петлю, сошлись в одну колею — и теперь у нас одна дорога. Это дорога к просветлению. Глаза бесполезны в бесчисленных поворотах. Теперь и зрячему, и слепцу одинаково положено двигаться к выходу. Ведь живой уже давно умер, а мертвый ждет воскресения. И лишь только мудрец доволен, когда попадает в лабиринт. А теперь — в путь!

Он раскрыл свои объятия, на которые я тут же откликнулся, абсолютно спокойно, даже с каким-то удовольствием. Тогда я еще не знал, что происходит со мной, однако осознавал, что это конец чего-то старого и в то же время — начало нового пути.
— Ничего не бойся, мальчик мой. Твоя судьба уже решена. Тебе нужно только отдаться ей… Мы больше не увидимся никогда, но будем вместе, как запад и восток… Прощай! — Он отстранился, хлопнул напоследок меня по плечу и двинулся куда-то вдаль… Не оборачиваясь.

ЭПИЛОГ

… Рио-де-Жанейро. В огромные стеклянные двери крупнейшего в стране книжного супермаркета вошел солидный седовласый мужчина преклонного возраста. Он был одет в белый летний костюм, идеально скроенный по его худощавой фигуре. Народ тут же почтительно закивал и зашептался, глядя в его сторону. Мужчина вежливо отвечал на все приветствия едва заметными наклонами головы. Наконец, он добрался до главного стенда в центре огромного холла и с улыбкой обратился к молоденькой темнокожей девушке-консультанту:

— И что же у нас нынче в бестселлерах? — спросил он на родном ей португальском языке.
— О, дон Эдуардо, какая для нас честь, что Вы лично посетили наш магазин! — Девушка зачарованно уставилась на мужчину, не в силах отвести от него глаз. — Сейчас, просто сумасшедшими темпами, раскупают новую книгу молодого таланта. Писателя…

— Я понял, милая, — засмеялся дон Эдуардо. — Так что же вы до сих пор не продали мне эту замечательную книгу? Несите же скорей, а то передумаю покупать!
Девушка пулей метнулась куда-то к стенду с книгами и уже через несколько секунд лепетала, заворачивая покупку:
— Вы знаете, его роман…он так завораживает… Это просто колоссальный успех! Книга продается во всех странах мира огромными тиражами. Поговаривают, что автор один из Ваших учеников. Это правда? — Девушка каким-то неуловимым движением изловчилась подсунуть писателю его собственную книгу, раскрытую на первой странице.
— Как знать, как знать, — дон Эдуардо, умиляясь ловкостью молодой мулатки, ставил размашистый автограф, — кто чей учитель!
Расплатившись при помощи пластиковой карты, писатель направился к выходу. Уже в дверях он не удержался и торопливо извлек новенькую книгу из упаковочной бумаги. Это была дебютная работа молодого, но уже достаточно известного писателя из Европы, Эдварда ван Даала. Дон Эдуардо открыл обложку и прочитал цитату на первой странице:

” Моя книга — “Рождение Великого” — создана из взрыва двух судеб, которые нашли друг друга. Одной из этих судеб она и посвящается.”

Дон Эдуардо многозначительно улыбнулся и, захлопнув книгу двинулся по улице мегаполиса.

октябрь 2009

 
 

cherchez la femme

11 Мар


Я задыхался без любви, вплотную доходя до ручки. Судьба шептала:

«c’est la vie. Не любят долбоёбов сучки.»

Не ел, не пил, почти six jours … И как-то, в понедельник, вроде, возник оранжевый ажур перед глазами, в огороде… Покорно полетел в кювет, где в грядках дозревали тыквы. И больно было голове — она к паденьям не привыкла.

Казалось, отходил мой дух; казалось, смерть в затылок дышит… И где-то вдалеке петух кричал всё тише в свете рыжем. Я коченел и слаб в траве, прощаясь с беспонтовой жизнью —
как в ухо впилось мне:

«Привет…
Mon cher ami , mon dieu… Я — Лиза…»

И приоткрыв заплывший глаз, я среагировал на голос — всем телом девушка тряслась, зелёный поправляя волос. Красивой талии изгиб венчали полужопий формы, перетекая в две ноги оранжевым огнём задорным. Я, откровенно, прихуел, когда красотка подкатилась, и в жарком извороте тел со мной сомкнулась… смялась… cлиплась…

Теперь мы вместе навсегда! Мой рыжий глюк, пришедший чтобы беда мне стала — не беда, когда вонзаюсь тыкве в жопу…
Я счастлив! И идёт к хуям та данность, что лежу в дурдоме… Друзья, всегда cherchez la femme — и одиночество не тронет.

август 2011

 

японские мотивы

23 Мар

ненавижу Йоко Оно.
нет,
не то чтоб за идею,
просто —
это было модно.
злость осталась.
я седею.
и на вeatles не
голодный.

не люблю машину Honda.
нет,
не то чтоб мало кОней,
просто,
бабушка из Гродно
не успела.
в преисподней.
в гараже ж —
старушка
Skoda…

не хочу на Фудзияму.
нет,
не то чтоб горка фуфел,
просто по финансам —
яма…
мне купить бы
пару туфель,
в гору жизни б лезть
упрямо!

не терплю и самураев.
нет,
я не бесился в жире,
просто
слишком много правил:
сепукОв,
да харакирей…
и к тому же, Сигал —
фраер.

так же, бесят покемоны.
нет,
не то чтоб дырка в детстве —
телевизор
бело-чёрный
давит воспаленьем
сердце…
просто мультик-то —
говёный!

хуле ж мне жалеть японцев,
с их толчками
в океане?
нет,
сочувствую…
по-скотски
бьёт судьба их
быдлом пьяным…

но не скатится их
солнце!